Книги о далёком цыганском прошлом не создаются на пустом месте. Очень многое зависит от качества источников, которые автор положил в её основу. В творческом тандеме Ефима Друца и Алексея Гесслера не было профессиональных цыгановедов. Однако, оба всерьёз интересовались историей и этнографией. И к счастью для российских читателей, в основу задуманной книги они положили надёжный фундамент: труды польского цыгановеда Е.Фицовского и семейный архив Панковых. В далёкие уже восьмидесятые годы прошлого века существовало не так уж много доступных материалов. Требовались немалые усилия, чтобы собрать разрозненные сведения, которые появлялись иногда в советской печати. Но Друц и Гесслер взялись за дело с энтузиазмом, и результатом их усилий стала книга "Цыгане". По структуре это - компиляция (серьёзно дополненная впечатлениями от собственных этнографических поездок). По жанру - популярная литература. Писательский дар помог Ефиму Друцу изложить огромное число фактов увлекательным языком. В этом смысле книга до сих пор не знает себе равных. Неподготовленному читателю я бы вообще рекомендовал начинать своё знакомство с цыганским народом именно с этого издания. Ручаюсь - скучно не будет. Соавторы упоминают основные вехи цыганской истории, знакомят с обычаями и фольклором, рассказывают о взаимодействии русской и цыганской культуры. Тон повествования очень доброжелательный и местами ироничный. Сложные понятия Ефим Друц растолковывает доступно и - не побоюсь этого слова - человечно. Из книги становится ясно, что цыгане делятся на множество "наций" с очень разными традициями. И не следует относиться к "экзотике" свысока. Для своего конкретного образа жизни цыгане выработали целый комплекс правил, наполненных бытовой мудростью. В этом смысле очень хорошо написана часть под заглавием "От рождения до смерти".

Менее удачен раздел, посвящённый фольклору. Не владея цыганским языком, авторы порой не могли отличить подлинные сокровища народного творчества от фальшивок. Поэтому на одну доску поставлены прекрасные тексты, записанные этнографом Добровольским в начале XX века и выдуманный Баранниковым "сэрвицкий фольклор". (Подробнее о "трудах" Баранникова можно прочитать в конце главы "Национальное самосознание... ")
Вместе с тем Друц и Гесслер проявили большую прозорливость и разоблачили целый ряд фальсификаций. Я с удовольствием рекомендую представленный на этом сайте текст о мистификации Елисеева-Кунавина. Кроме того, в книге "Цыгане" был развеян миф, гласящий, будто гадалка предсказала Пушкину роковую дуэль.
По сию пору в цыгановедении гуляет вздорная версия, будто первый в России профессиональный хор состоял из молдавских цыган. Наблюдательность и бытовая логика помогли Е.Друцу выявить истину. Именно он впервые обратил внимание читателей на фамилии и отчества знаменитых музыкантов. Действительно, Иван Трофимович Соколов и Степанида Сидоровна Солдатова никак не могли быть завезёнными из Молдавии "лэутарами". (С. 203)
Несомненно, самых высоких похвал заслуживает часть книги, посвящённая музыкальной городской культуре русских цыган. Основываясь на прекрасном архиве Панковых (выходцев из хоровой семьи) Ефим Друц создаёт настоящую панораму. Этот раздел начинается с истории легендарного Соколовского хора и заканчивается на звёздах советского периода - Бузылёвых и Эрденко. В "музыкальной части" Друц и Гесслер столкнулись с большой творческой проблемой. Практически невозможно прочно удерживать внимание читателя, перечисляя сотни дат и имён. Но тут уж приходится выбирать одно из двух. Либо лёгкость изложения - либо введение в оборот массы нового материала. Создатели книги выбрали второй путь. И это повод поговорить об авторской позиции Ефима Друца, которую я знаю благодаря личному общению. "Задача нашего поколения - накопить материал.- скромно говорит писатель.- Истолковывать и интерпретировать его будут уже другие". Слова у Ефима Друца не расходятся с делом. Помимо книги "Цыгане" он выпустил немало сборников цыганских сказок и песен. Пожалуй, наибольшую научную ценность представляет собой издание, озаглавленное "Цыганские народные песни из архива собирательницы цыганского фольклора Е.А.Муравьёвой." (М., 1989). Сделав этот частный архив всеобщим достоянием, Друц и Гесслер оказали неоценимую услугу отечественной фольклористике.
Читая книгу "Цыгане", следует держать в голове ту обстановку, в которой она создавалась. В конце коммунистического периода было очень трудно правдиво описать советский этап цыганской истории. Цензура просматривала соответствующие главы с максимальной придирчивостью и при малейшем намёке на критику национальной политики большевиков могла "завернуть" рукопись. Тем не менее, раздел написан достаточно правдиво. Основой в значительной мере послужила статья М.Бриль и Е.Попова, опубликованная в 1932 году и содержащая немало точных цифр. Свой вклад внесли и сами цыгане. Так материал о фронтовиках предоставил Николай Меньшиков - герой войны, награждённый многими орденами.
В поисках интересной информации Друц и Гесслер прочитали множество книг, которые не имеют прямого отношения к цыганам. Порой их находки не только занимательны, но и полезны для специалистов.

Популярный характер книги "Цыгане" имел, к сожалению, и оборотную сторону. В некоторых местах появились упрощения или даже ошибки. При всём моём уважении к авторам, вынужден указать читателям на места, которым не следует доверять.
В мире существует не 20 цыганских этногрупп, а около девяноста. (С. 35)
Дата прибытия цыган в Россию произвольно сдвинута на 200 лет назад. (С. 24)
Соавторы всерьёз уверяют нас, будто "обычай кровной мести цыгане сохранили с древности". (С.102) Однако, цыгане - не чеченцы. У них никогда не было обычая, согласно которому за преступление одного человека вырезается под корень весь его род. Как нам представляется, писателей подвело здесь облегчённое представление о терминологии.
Страницы о дрессировщиках медведей из города Сморгонь очень интересно читать - однако недавно польский цыгановед Лех Мруз убедительно доказал, что все экзотичные "факты" являются вымыслом. Конечно же, Друц и Гесслер не могли этого знать, и я сейчас пишу данный комментарий лишь для того, чтобы страницы 88-90 не использовались коллегами для цитирования.
Несомненно, самая главная претензия к книге связана с религиозной темой. Авторы не раз упоминают о языческом мироощущении цыган, и прямо пишут, будто цыгане принимали религию коренного населения из расчёта… Конечно, Друц и Гесслер признают, что в каждом цыганском доме есть красный угол с иконами. Возникает вопрос к авторам. Интересно, какой расчёт был в том, чтобы открыто декларировать себя христианами в атеистическом Советском Союзе? На наш взгляд здесь просматривается нечто противоположное. Цыгане шли против течения, поскольку вера для них очень много значит.
Дальше-больше. Какой-то цыган из Ленинградской области пошутил с писателями так: "Бывало, что и не было у нас икон. Тогда брали таз, ставили его на колени перед солнцем. Оно у нас - первый бог, это ещё по старинушке считается. Молились, молились, и говорили: "Развей ты, солнце, счастье моё, если я в чём-то виноват. Накажи мои руки и ноги. Чтобы не было счастья моим детям, чтобы сгорели они в твоём огне". Били палкой по тазу, траву рвали горстями и подбрасывали вверх." (С. 37-38)
Понятно, что это всего лишь розыгрыш. Но ведь Друц и Гесслер приняли его всерьёз, и начали строить на основе этих слов целую теорию о цыганском язычестве! В качестве доказательства соавторы привлекли тот несомненный факт, что цыгане всегда верили в домовых, леших, русалок. "Цыганское православие на русской почве,- пишут Друц и Гесслер,- предстаёт как некий странный метафорический образ, когда кажется, будто под нимбом православного святого проступает лик языческого божка". (С. 41).
Подобные рассуждения в корне неверны. Если быть последовательным, тогда надо исключить из числа православных всё традиционное русское крестьянство, которое поголовно верило в леших и прочую нечисть. С такими мерками язычниками являются и пушкинская Татьяна Ларина, и даже православные священники, верящие в приметы. Почему такой пуристский подход только к цыганам? Если отбраковывать всех, кто имеет в сознании языческие пережитки, число христианской общины на Земле не превысит и двухсот человек (это будут особо продвинутые богословы).

Надеюсь, критические замечания не повлияют на общую оценку книги. Друц и Гесслер никогда не претендовали на роль непогрешимых специалистов. К своей деятельности в цыганской области они относились без малейшего апломба. Многие свои начинания они сами расценивали как посильный вклад в копилку фактов. И несмотря на эту подчёркнутую скромность соавторы действительно внесли свою лепту в цыгановедение. Рецензируемая книга содержит материалы об этнографических поездках к котлярам и русским цыганам, которые были осуществлены под эгидой Географического общества.

Вооружившись магнитофоном и взяв с собой профессионального фотографа, Друц и Гесслер записали немало старинных песен и сказок. Этот интереснейший материал по сию пору проходит обработку в Институте природного и культурного наследия (подробнее об этом см. доклад Л.Н.Черенкова). Таким образом, мы наблюдаем своего рода парадокс. Энтузиасты-писатели провели полевую работу, которой нет в послужном списке иных дипломированных специалистов! Объясняется это просто. Они были легки на подъём и не видели никакой проблемы в том, чтобы заночевать в бедном доме, не блещущем чистотой. А главное - они любили тот народ, которому посвятили свою книгу.

Н.Бессонов. 2007 г.